Белявский Арсений
Интерпретация в психоанализе
Когда я учился еще на первом курсе в университете, профессор А., читавший нам лекции по введению в специальность и не упускавший возможности лишний раз анекдотично подтрунить над психоанализом как методом, в контексте интерпретации разыгрывал перед нами следующий диалог.
В эффективности психоанализа заставляет усомниться следующее:
*человек приходит к аналитику, рассказывает о проблеме, а тот интерпретирует*
А (аналитик): "Возможно, это связано с вашим бессознательным влечением к матери!"
П (пациент): "Да, вы правы!"
А: *замечательно, пациент подтверждает нашу интерпретацию, значит она верна*
Но что же если пациент не соглашается с интерпретацией?
П: "Нет, это совсем не так!"
А: *замечательно, интерпретация верна, просто пациент в силу действия защитного механизма вытеснения отрицает ее!*
*человек приходит к аналитику, рассказывает о проблеме, а тот интерпретирует*
А (аналитик): "Возможно, это связано с вашим бессознательным влечением к матери!"
П (пациент): "Да, вы правы!"
А: *замечательно, пациент подтверждает нашу интерпретацию, значит она верна*
Но что же если пациент не соглашается с интерпретацией?
П: "Нет, это совсем не так!"
А: *замечательно, интерпретация верна, просто пациент в силу действия защитного механизма вытеснения отрицает ее!*
Тогда, будучи еще первокурсником, у меня было острое желание поспорить с этим, но в силу своей, на тот момент, неопытности и неуверенности я не рискнул...
Мне хочется здесь поделиться своим собственным видением "интерпретации" как техники/инструмента/(...подставьте свое слово) в психотерапии и ее роли в аналитическом процессе.
А этот вышеприведенный анекдотичный диалог послужил мне отправной точной в моих размышлениях.
Можно с уверенностью сказать, что "интерпретация" являлась визитной карточкой и столпом психоанализа с самого его зарождения как психотерапевтического метода. В "классическом психоанализе" интерпретация признавалась как главная терапевтическая ценность: "Интерпретация является единственным и имеющим решающее значение инструментом психоаналитической техники" (Гринсон, 2010).
Если интерпретировать, согласно "классикам" психоанализа, "...означает делать бессознательный психический феномен осознанным" (Гринсон, 2010), то целью интерпретации является помощь в (ре)конструкции пациентом бессознательной истории тех или иных проявлений/симптомов, их предшественников, источников, целей и взаимосвязей.
А этот вышеприведенный анекдотичный диалог послужил мне отправной точной в моих размышлениях.
Можно с уверенностью сказать, что "интерпретация" являлась визитной карточкой и столпом психоанализа с самого его зарождения как психотерапевтического метода. В "классическом психоанализе" интерпретация признавалась как главная терапевтическая ценность: "Интерпретация является единственным и имеющим решающее значение инструментом психоаналитической техники" (Гринсон, 2010).
Если интерпретировать, согласно "классикам" психоанализа, "...означает делать бессознательный психический феномен осознанным" (Гринсон, 2010), то целью интерпретации является помощь в (ре)конструкции пациентом бессознательной истории тех или иных проявлений/симптомов, их предшественников, источников, целей и взаимосвязей.
Таким образом, не столь важно, согласен пациент с интерпретацией (вербально) или отвергает ее как неверную. Единственным подтверждением того, что интерпретация "правильна", является то, что пациент будет добавлять к ней какой-то новый материал. Что он будет "встраивать" интерпретацию в ход своих мыслей, в свою разворачивающуюся в нашем с ним взаимодействии историю.
Этот момент нуждается в прояснении. Что значит "встраивать"? Что на самом деле такое интерпретация? Какую функцию вообще выполняет интерпретация?
Следует сразу оговориться, интерпретация аналитика - это не истина в последней инстанции! И именно в этом заключается ее ценность.
Если задуматься, в каком-то смысле в обыденной жизни нас что и дело окружают чужие "истины в последней инстанции" - ведь все же всегда уверены в своей позиции, знают "как жить". Но почему-то от этого не становится лучше...
Одна из функций интерпретации поэтому - заставить задуматься, на минуту остановиться и задаться вопросом "А что на самом деле сейчас происходит? И для чего?". Породить собственные размышления.
В этой связи мне импонирует позиция Ю. Гутвински-Йеггле, современного немецкого аналитика, которая выделяла три функции интерпретации (Гуттвински-Йеггле, 2019):
1. Связать то, что еще не связано, но нуждается в том, чтобы быть связанным.
2. Вскрыть то, что было заперто преждевременно и в тесноте.
Дать имя безымянному и еще не названному, сделав его постижимым, тем самым обеспечивая присоединение его к сознанию.
Первый тип - это интерпретации, как правило, "успокаивающего", разрешающего толка. Они сопровождаются облегчением и чувством освобождения, когда аналитик связывает то, что теперь высвобождается из хаоса ни с чем не связанных бессознательных реакций и чувств.
Второй тип интерпретаций - интерпретации, разрушающие существующее, воздействующие особенно болезненно. Они "будоражат", поскольку нарушают привычное переплетение боли и защитных маневров, изобличая прежде используемые человеком защитные механизмы как несостоятельные (будто отрывая пластырь, на мгновение обнажая склеивающую им рану). Они побуждают отказаться от психологических "ходунков", чтобы попробовать начать двигаться самостоятельно и создавать новое.
Третий тип - построение чего-то качественного нового, "освоение нейтральной территории" и заполнение белых пятен на карте своей жизненной истории. Работа в этом направлении является, как правило, наиболее рискованной и опасной, но и наиболее плодотворной!
Следует сразу оговориться, интерпретация аналитика - это не истина в последней инстанции! И именно в этом заключается ее ценность.
Если задуматься, в каком-то смысле в обыденной жизни нас что и дело окружают чужие "истины в последней инстанции" - ведь все же всегда уверены в своей позиции, знают "как жить". Но почему-то от этого не становится лучше...
Одна из функций интерпретации поэтому - заставить задуматься, на минуту остановиться и задаться вопросом "А что на самом деле сейчас происходит? И для чего?". Породить собственные размышления.
В этой связи мне импонирует позиция Ю. Гутвински-Йеггле, современного немецкого аналитика, которая выделяла три функции интерпретации (Гуттвински-Йеггле, 2019):
1. Связать то, что еще не связано, но нуждается в том, чтобы быть связанным.
2. Вскрыть то, что было заперто преждевременно и в тесноте.
Дать имя безымянному и еще не названному, сделав его постижимым, тем самым обеспечивая присоединение его к сознанию.
Первый тип - это интерпретации, как правило, "успокаивающего", разрешающего толка. Они сопровождаются облегчением и чувством освобождения, когда аналитик связывает то, что теперь высвобождается из хаоса ни с чем не связанных бессознательных реакций и чувств.
Второй тип интерпретаций - интерпретации, разрушающие существующее, воздействующие особенно болезненно. Они "будоражат", поскольку нарушают привычное переплетение боли и защитных маневров, изобличая прежде используемые человеком защитные механизмы как несостоятельные (будто отрывая пластырь, на мгновение обнажая склеивающую им рану). Они побуждают отказаться от психологических "ходунков", чтобы попробовать начать двигаться самостоятельно и создавать новое.
Третий тип - построение чего-то качественного нового, "освоение нейтральной территории" и заполнение белых пятен на карте своей жизненной истории. Работа в этом направлении является, как правило, наиболее рискованной и опасной, но и наиболее плодотворной!
"Цель психоанализа - посредством идентификации с методом привести нас к самоанализу, это означает, что мы разрешаем аналитику быть спасительной охлаждающей чашкой для нашего бессознательного, для того чтобы, в конце концов, самим стать для себя такой чашкой"
(Гутвински-Йеггле, 2019)
(Гутвински-Йеггле, 2019)
Таким образом, мы подходим к тому, что целительную роль имеют не интерпретации сами по себе (как некоторая информация), а то, как они используются в пространстве отношений аналитик-пациент, чему они служат.
А эту статью мне хочется завершить ироничным высказыванием известного британского психоаналитика Д. Винникотта, когда его спросили, когда он дает интерпретации. Он ответил, что дает интерпретации по двум причинам: во-первых, чтобы показать, что он не спит, и, во-вторых, чтобы показать, что аналитик тоже может ошибаться :)
А эту статью мне хочется завершить ироничным высказыванием известного британского психоаналитика Д. Винникотта, когда его спросили, когда он дает интерпретации. Он ответил, что дает интерпретации по двум причинам: во-первых, чтобы показать, что он не спит, и, во-вторых, чтобы показать, что аналитик тоже может ошибаться :)
Литература:
1) Винникотт Д. Разновидности клинического переноса // Винникотт Д. От педиатрии к психоанализу / пер. с англ. М.: ИОИ, 2019.
2) Гринсон Р. Техника и практика психоанализа / Пер. с англ. Изд. 2-е. М.: "Когито-Центр", 2010.
3) Гутвински-Йеггле Й. Как работает психоаналитик // Тюбингенская Школа психоанализа (сборник). Том 1. Киев: Изд-во Ростислава Бурлаки, 2019.
1) Винникотт Д. Разновидности клинического переноса // Винникотт Д. От педиатрии к психоанализу / пер. с англ. М.: ИОИ, 2019.
2) Гринсон Р. Техника и практика психоанализа / Пер. с англ. Изд. 2-е. М.: "Когито-Центр", 2010.
3) Гутвински-Йеггле Й. Как работает психоаналитик // Тюбингенская Школа психоанализа (сборник). Том 1. Киев: Изд-во Ростислава Бурлаки, 2019.
